Пузырь доткомов: как это было. Что же такое пузырь и правда ли, что мы внутри него

Огромная стоимость социальных сетей для меня всегда выглядела каким то обманом. Понятно там завод со станками и оборудованием стоит вот столько. А сайт? Ну конечно какую то цену он имеет, но почему как сотня крупных заводов? За что эти деньги? Но сейчас вопрос даже не в Фейсбуке, а опять в распухших интернет-компаниях.

Дотком - это термин, который применялся и применяется поныне по отношению к компаниям, чья бизнес-модель целиком основывается на работе в интернете. Он произошел от английского dot-com («точка ком») - домена верхнего уровня.com, на котором зарегистрированы как правило сайты коммерческих организаций. После краха доткомов этот термин стал нести негативную коннотацию, которая обозначает сейчас непродуманную, неэффективную и незрелую модель бизнеса. Кульминация и крах доткомов произошел 10 марта 2000 года.

Сейчас все опасаются, что назрел и лопается второй пузырь...

После публикации квартального отчета акции Facebook подешевели сразу на 20 процентов. Капитализация компании упала на 130 миллиардов долларов, и состояние Марка Цукерберга за день сократилось почти на 17 миллиардов. Теперь он рискует вылететь из пятерки самых богатых людей мира.

Ожидания и реальность

Ожидания стейкхолдеров Facebook не оправдались впервые с 2015 года. Выручка - 13,2 миллиарда долларов - оказалась как минимум на 200 миллионов меньше того, что предсказывали аналитики. Разочаровали и показатели расширения аудитории социальной сети: в США и Канаде число пользователей не изменилось (241 миллион человек), а в Европе и вовсе уменьшилось (с 377 миллионов до 376 миллионов).
Но больше всего на котировки повлияло заявление финансового директора Facebook Дэвида Вернера о том, что в ближайшее время чистая прибыль компании сократится почти на треть - с 47 до 30 процентов. Среди причин он упомянул снижение долларовой выручки, поступающей из Старого Света, связанной с укреплением доллара по отношению к другим валютам, низкую доходность функции Stories, не вызвавшей интереса у рекламодателей, и новые законы о приватности пользователей, принятые в Европе.

Оценив честность Вернера по достоинству, инвесторы устроили массовую распродажу акций.

Эхо войны

Неприятности у Facebook начались, когда в СМИ просочилась информация о том, что в 2016 году во время предвыборной кампании фирма Cambridge Analytica, сотрудничавшая с кандидатом в президенты Дональдом Трампом, незаконно получила доступ к данным 87 миллионов пользователей соцсети. Главным образом - граждан США.
Современные технологии анализа больших данных превращают подобные массивы информации в эффективный инструмент таргетированной рекламы. В случае Facebook все было еще хуже - данные собирали с помощью приложения, которое предлагало пройти психологический тест за денежное вознаграждение.

В итоге Cambridge Analytica заполучила психологические профили, и специалисты по предвыборным технологиям смогли распространять адресную политическую рекламу, склоняющую к голосованию за нужного кандидата.

Стоит отметить, что эта технология использовалась еще на предыдущих выборах штабом Барака Обамы. Но тогда источник информации определить так и не удалось.

Вас предупреждали

В конце июня экономисты забили в набат: мир стоит на пороге очередного глобального кризиса и обвала рынков. Об этом заявили два самых известных управляющих хедж-фондами в Европе Грег Коффи и Рассел Кларк, а также лауреат Нобелевской премии по экономике Пол Кругман.
Коффи отметил, что нынешняя инвестиционная ситуация полностью повторяет 2000 год. Кларк тоже предостерег от инвестиций в интернет-компании, которые раньше давали хорошие прибыли, но сейчас из-за перегрева представляют собой пузырь, который вот-вот лопнет.

Похоже, тревожный прогноз сбывается. И речь не только о Facebook. Шестнадцатого июля крупнейший в мире онлайн-киносервис и производитель сериалов Netflix выпустил отчет о доходах, тоже заставивший инвесторов распродавать акции.

Проблемы у Netflix те же, что и у Facebook: аудитория на американском рынке увеличилась на 670 тысяч человек вместо ожидаемых 1,2 миллиона, а затраты на производство контента к концу года превысят доходы на три-четыре миллиарда долларов. Всего за сутки стоимость акций Netflix упала на 15 процентов, а капитализация компании - на 24 миллиарда долларов.

Остальные американские IT-гиганты тоже пошли вниз, хотя и не столь стремительно. Twitter за одну торговую сессию подешевел на 6,5 процента, Amazon - на 2,5 процента, Apple - на 1,6 процента.
Все это очень напоминает кризис доткомов (то есть интернет-компаний), разразившийся в 2000 году, когда разумные инвестиции сменились импульсивными вкладами в быстрорастущие IT-компании и стартапы. Практически любая IT-идея, даже изложенная на одной странице, без четкого бизнес-плана, могла привлечь миллионы долларов. Инвесторы больше боялись упустить новые Apple, Amazon или Microsoft, чем потерять деньги.

После того как 10 марта 2000 года индекс Nasdaq Composite обновил максимум в 5046,86 пункта, самые дальновидные инвесторы принялись фиксировать прибыль, распродавая переоцененные акции убыточных IT-стартапов. Рынок рухнул, и к 9 октября 2002 года Nasdaq Composite был на историческом минимуме в 1114,11 пункта.

Если IT-пузырь лопнет сейчас, это ударит по американской экономике сильнее, чем 18 лет назад. В условиях развязанных Трампом торговых войн именно высокотехнологичные компании удерживают рынок от падения: рост индекса в этом году на 80 процентов обеспечен ценными бумагами FAANG (Facebook, Apple, Amazon, Netflix, Google).

Причины краха доткомов

Невозможность объективно оценить цену акций. При размещении на бирже акций интернет-компаний у аналитиков возникал логичный вопрос: а как их оценивать? Эти компании в то время ничем не владели - у них была пара компьютеров, известное доменное имя и несколько сотрудников. Во сколько оценить акцию компании, ценность которой есть и существует, то только в головах руководителей, которые смогут или не смогут воплотить свои идеи в жизнь. Было принято простое решение: оценивать доткомы по числу аудитории и времени, которое проводит средний пользователь на этом сайте.

Отсутствие вменяемой бизнес-модели. Доткомами руководили как правило программисты и IT-гении, которые ничего не понимали ни в бизнесе, ни в искусстве продавать свои товары, ни в монетизации.

Чрезмерная трата денег на рекламу. Владельцы компаний все правильно поняли - ни один инвестор не понимает, что находится в голове у создателей таких компаний, поэтому бизнесменам приходилось просто верить на слово. И чем больше денег вкладывалось в рекламные компании, тем большее количество средств привлекалось за счет инвесторов. Проще говоря, рекламная компания устраивалась не для потенциальных потребителей товаров и услуг, а исключительно для привлечения все новых и новых средств.

Подмена понятий. Ведение бизнеса при помощи интернета является только инструментом для осуществления бизнес-процесса, но не самостоятельным бизнес-процессом.

Непонимание интернета. Создание интернета предсказывали многие фантасты, однако никто не понимал, чего от него ждать. Перенос бизнеса в интернет нес за собой огромные риски хотя бы по причине того, что у него были свои правила, которых на тот момент никто не знал. Люди пытались устанавливать свои правила, но они не работали, интернет существовал по своим собственным законам.

Недобросовестность и искусственная накрутка цен на акции. Многие нечистые на руку махинаторы распознали возможности для обмана клиентов и инвесторов. В любой новой сфере риск быть обманутым возрастает в несколько раз.

источники
РИА Новости

Автор этой статьи Хосе Мария Маседо - энтузиаст блокчейна, мастер боевых искусств и бывший профессиональный игрок в покер, который в 18 лет, имея на руках $30, выиграл $1,6 млн. Он также является основателем KitchPack и Kaizen Academy. Оригинал материала опубликован на сайте freeCodeCamp. Предлагаем вам перевод.

Легендарные инвесторы и экономисты, а также лауреаты Нобелевской премии, такие как Уоррен Баффет, Рей Далио, Джейми Даймон, Роберт Шиллер и Джозеф Стиглиц, сходятся в оценке криптовалют как спекулятивного пузыря.

В настоящей статье я намерен показать, каковы признаки пузыря, и выяснить, можно ли говорить о пузыре применительно к нынешней ситуации. Я также рассмотрю возможные следствия пузыря, используя в качестве хрестоматийного примера бум интернет-компаний в 2000-х. Наконец, я предложу набор стратегий, позволяющих инвесторам и долгосрочным владельцам быть готовыми к любым непредвиденным обстоятельствам.

Что же такое пузырь и правда ли, что мы внутри него?

Пузырь возникает, когда стоимость актива превосходит его фактическую ценность. Хотя слово «пузырь» звучит пугающе, практически все новые технологии на определённом этапе своего существования являлись пузырями. Железнодорожное сообщение, радио и, разумеется, интернет были пузырями, прежде чем получили широкое распространение. Процитирую основателя Union Square Ventures Фреда Уилсона:

Один мой друг сделал замечательное наблюдение. Он заметил: «Внедрение всех важных изобретений и технологий сопровождалось иррациональным энтузиазмом». Это означает, что должна была возникнуть известная мания, для того чтобы инвесторы открыли кошельки и начали финансировать строительство железных дорог, или автомобильную промышленность, или аэрокосмический сектор, и т.п. Эти инвесторы потеряли значительную часть своих средств. Однако мы также наблюдали, как люди вкладывали средства в инфраструктуру интернета с высокой пропускной способностью, в программное обеспечение, которое успешно работает, а также в базу данных и структуру серверов. Все эти разработки позволяют нам пользоваться интернетом, изменившим нашу жизнь, и все эти достижения стали возможны благодаря той самой спекулятивной мании.

Почему новые технологии часто становятся пузырями? Потому что крайне тяжело определить фактическую ценность новой технологии, прибегая к традиционным методам оценки (исходя из текущего значения будущих денежных потоков), ведь денежные потоки от новых технологий - дело отдалённого будущего. В случае технологии блокчейн оценка затрудняется ещё и тем обстоятельством, что многие из блокчейнов никогда не породят денежный поток, но, несмотря на это, будут представлять большую ценность.

Место денежных потоков, которые подпитывали бы здоровый энтузиазм, занимают хайп и страх упущенных возможностей, и люди начинают спекулировать на любых индустриях, в которых можно внедрить новые технологии. Их подход можно сформулировать как «давайте децентрализуем всё». При этом энтузиастов мало заботит техническая осуществимость проектов. Кроме того, отсутствует адекватная оценка сроков их реализации. Таким образом, цена растёт, и начинает проявляться эффект «социального заражения» (психического взаимовлияния членов социума), о котором писал Шиллер:

По мере надувания пузыря новости о росте стоимости обогащают ранних инвесторов, преумножая молву об их успехах и возбуждая зависть и интерес. Ажиотаж усиливается, и на рынок выходят новые люди, что приводит к дальнейшему росту цен, привлекая ещё больше людей и порождая представление о «заре новой эры», и так далее по спирали.

Так являются ли криптовалюты пузырём? Правда в том, что дать однозначный ответ невозможно, поскольку крайне тяжело достоверно оценить фактическую ценность технологии. Однако налицо определённые сигналы, на которые следует обратить внимание. В 1996 году Джон Ротшильд написал:

Джо Кеннеди, знаменитый некогда богач, вовремя распродал все свои биржевые активы после того, как пообщался с мальчишкой, чистившим ему обувь. Мальчик попросил у него совета о том, как ему распорядиться несколькими акциями, купленными им у собственного отца. Кеннеди понял: если дело дошло до того, что уличные чистильщики обуви играют на бирже, то рынок собрал все деньги, какие мог, и ловить на нём больше нечего.

Читая новости или просматривая Facebook, я наблюдаю аналогичный тренд: инвестиции в криптовалюты стали злобой дня. Ими занимаются буквально все, вплоть до Пэрис Хилтон.

Налицо одно обнадёживающее обстоятельство. Бум интернет-компаний в начале века первоначально был чисто североамериканским феноменом. Тем не менее 17 лет назад рынок доткомов вырос до $3-5 трлн. Сейчас криптовалюты представляют собой глобальный феномен, однако пока они стоят всего лишь $300 млрд. Это значит, что пузырю ещё есть куда надуваться.

Выживание в пузыре: сравнение с дотком-пузырём 2000-х

Судя по всему, в среде криптоинвесторов распространена вера (религиозного характера?) в то, что даже если это пузырь, который лопнет, долгосрочные владельцы криптовалюты не пострадают, поскольку рынок всегда сможет восстановиться и покорить новые высоты.

Не истолкуйте меня превратно: конец пузыря не обязательно приведёт к катастрофе, если вы дисциплинированы, а ваш актив обладает реальным базовым значением и долгосрочным потенциалом. История показывает, что рынки в большинстве своём восстанавливаются после кризисов и цены даже превышают те, что отмечались на пике пузыря. Однако, покупая по неверной цене, вы рискуете столкнуться с затяжными проблемами в будущем. Для справки предлагаю ознакомится с некоторыми статистическими данными по буму интернет-компаний в 2000-х.

Рынку технологий понадобилось 17 лет для того, чтобы вернуться к уровню стоимости, на котором он находился в период пузыря начала века. Анализ конкретных компаний приводит к тому же заключению. На пике пузыря 2000-х курс акций Microsoft составлял $59 за штуку. Курс снова поднялся выше этого показателя лишь в конце октября 2016 года. Если бы вы купили акции в середине 1999-го (цены того периода не имели ничего общего с ценами на пике пузыря в период с начала до середины 2000 года) и решили хранить активы в течение длительного времени, то вам пришлось бы до августа 2014 года ждать точки самоокупаемости.

На пике интернет-пузыря цена акции CISCO равнялась $79. После того как в 2002 году она рухнула до $11, сейчас она составляет $32 - половину своей стоимости на пике. Если бы вы купили эти акции в середине 1999 года, то до сих пор дожидались бы возможности выйти в ноль.

Аналогичным образом, акции Intel стоили $73,94 на пике пузыря, а 17 лет спустя они стоят $35,09, в два раза дешевле. А если бы вы приобрели их в середине 1999-го, то точка безубыточности была бы достигнута в мае 2014 года.

Даже Amazon, самая успешная компания эры доткомов, шедшая впереди с большим отрывом, восстановила свою пиковую стоимость лишь семь лет спустя, в июле 2007 года.

Другим известным компаниям, пережившим интернет-пузырь, таким как Intuit, Priceline и Adobe, также понадобилось десять с лишним лет, чтобы восстановить пиковую стоимость (хотя, как и Amazon, они не только восстановились, но и совершили значительный прогресс).

Я отнюдь не пытаюсь напугать читателей этим анализом. Скорее, моя цель в том, чтобы показать: каким бы ценным ни был приобретаемый актив, никогда не следует забывать о цене, поскольку она может оказаться слишком высокой. Хотя все компании, которые я упомянул выше, были и остаются очень ценными и крайне успешными, им пришлось потрудиться, чтобы вернуть первоначальную стоимость. Пусть даже вы сумеете приобрести, так сказать, Amazon в мире криптовалют (что гораздо легче представить в ретроспективе, чем совершить в режиме реального времени), то и в этом случае, если вы ошибётесь со временем покупки, вам придётся семь лет ждать достижения точки самоокупаемости. Не забывайте, что наш анализ не охватывает компании эры доткома, которые полностью разорились, а таких - большинство.

Что же делать?

Учитывая, что признаки пузыря налицо, а вычислить, когда он лопнет, практически невозможно, самое мудрое - приготовиться к этому заранее. Что же конкретно можно сделать? Как бывший профессиональный игрок в покер, я часто прибегаю к такому понятию, как ожидаемая выгода. Ожидаемая выгода - это просто сумма всех возможных величин для случайной переменной. Каждая величина умножается на вероятность своего события. С помощью ожидаемой выгоды можно рассчитать самую прибыльную опцию в рамках любого сценария. Звучит непонятно? Давайте попытаемся разобраться с помощью цифр.

Предположим, у вас есть сумма в размере $10 000, которую вы намерены инвестировать. Вы на 80% уверены в том, что текущая ситуация является пузырём. Когда пузырь лопнет, рыночная капитализация, как вы считаете, уменьшится на 75%. Однако вы не знаете, когда именно это случится, через два месяца или два года, и полагаете, что отказ от пребывания на рынке в этот период чреват потерей прибыли в двукратном размере.

Больше того, если пузырь всё-таки лопнет, то рынок, как вы полагаете, будет восстанавливаться и через пять лет вернётся к былому уровню. Если же краха не произойдёт, то рынок продолжит расти и за тот же период вырастет в четыре раза. Простоты ради допустим, что крипторынок состоит только из биткоинов, цена которых первоначально составляет $10 000 за монету.

В этом случае:

Если вы вообще не участвуете в трейдинге, то просто сохраняете свои $10 000. Ожидаемая выгода = $10 000.

Если вы инвестируете все $10 000: если пузырь лопнет (вероятность 80%), то вы заработаете $20 000, но потеряете 75% этой суммы, когда пузырь лопнет; в итоге у вас останется только $5000, и эта сумма вырастет до $20 000 по прошествии пяти лет. Если пузырь не лопнет (вероятность 20%), то вы заработаете $40 000 за тот же период. Ожидаемая выгода = 0,8*20 000 + 0,2*40 000 = $24 000.

Если первоначально вы остаётесь в стороне, намереваясь инвестировать после того, как лопнет пузырь: если он лопнет (вероятность 80%), то вы инвестируете $10 000 и спустя пять лет получите $40 000. Если пузырь не лопнет (вероятность 20%), то биткоин будет стоить $40 000 и вы потеряете $40 000 (цена упущенной возможности). Ожидаемая выгода = 0,8*40 000 + 0,2*-40 000 = $24 000.

Если вы инвестируете $2000, а $8000 не пускаете в ход, дожидаясь конца пузыря, то: если пузырь лопается (вероятность 80%), то вы получаете $1000 из своей первоначальной инвестиции, а потом инвестируете $8000. Через пять лет $1000 превратится в $4000, а $8000 - в $32 000. Если краха рынка не происходит (вероятность 20%), то вы заработаете $8000. Ожидаемая выгода = 0,8*36000 + 0,2*8000 = $30 400.

Заключение

Безусловно, я представил упрощённую модель. Вы можете поиграть с цифрами и получить другие результаты с незначительными вариациями. Ключевая мысль такова: даже если вы пламенный энтузиаст криптовалют, но вам кажется, что существует ненулевая вероятность краха, то с целью максимизировать ожидаемую выгоду (то есть получить как можно больше) часть средств стоит вывести из игры и вложить их после того, как пузырь лопнет и цены сдуются. Чем более вероятным вы видите крах, тем больше денег вам следует оставить «про запас», и наоборот.

Хотите больше новостей?

Специально для СНОБа Джон выявил, описал и расставил кризисные явления в мировой финансовой системе по степени их влияния на фондовые рынки.

1-2. Кризис Subprime и кризис регулирования в 2008 году

Этот кризис ощущается во всех странах. Я два месяца назад был в Азии, и там кризис тоже чувствуется. Мы все наблюдали, насколько сильно падали индексы там.

Такое всеобъемлющее ощущение кризиса связано с особенностями сегодняшнего времени. Кризисы ведь случались и 20 лет назад, но тогда не было Интернета, не было такой глобализации, которая есть сейчас. Поэтому этот кризис — действительно явление совсем другого уровня.

Это глобальный кризис. Конечно, мне всего 40 лет, и я не был свидетелем Великой депрессии и много чего еще. Может, я еще мало кризисов пережил, но все-таки мне кажется, что этот кризис — второй после Великой депрессии.

Сейчас у всех такой вопрос возникает: где можно «парковать» деньги, чтобы застраховаться от кризисов? Вот, кстати, я недавно купил квартиру в Аргентине. А там, говорят, сейчас нехорошо, и мы немножко волнуемся.

Поэтому по рэнкингу в глобальных масштабах — сегодняшний кризис должен идти под номером один. Ну а если брать всю эпоху — то как раз вторым после Великой депрессии.

Есть мнение, что этот кризис — логическое продолжение предыдущих, в том числе и 1998 года. Но мне кажется, что это совсем другой кризис, что это кризис доверия, кризис системы.

Сегодняшний кризис можно разбить на две составляющие. В основном это subprime-кризис (subprime rate — более высокая ставка, связанная с кредитными рисками). Кроме этого, можно говорить о кризисе регулирования инвестбанков и хедж-фондов.

Действительно, это кризис системный, кризис регулирования новых финансовых инструментов. Создание новых инструментов было очень важно и значительно для рынка. Но, видимо, Wall Street слишком быстро создавал эти инструменты, и регуляторы не смогли подстроиться.

Конечно, Subprime был катализатором кризиса, но регуляторы могли не допустить такого его размера. И еще: к проблеме с дешевым кредитом можно было, в принципе, придумать новые меры контроля.

Насчет регулирования: мне кажется, что на время США перейдет к госрегулированию. Но ненадолго. Наступит время corporate-бутиков — не крупных инвестиционных банков, а локальных. Вообще эра глобальных инвестбанков закончилась. Тот же Morgan Stanley будет теперь коммерческим банком. Но думаю, что вести себя такие банки будут так же, как и вели. Они говорили и раньше, что соблюдают Базель-2, поэтому к ним нет претензий, и они будут вести себя по-старому. Ждать каких-то кардинальных изменений, я думаю, не стоит.

Единственное, они должны будут больше контролировать риски, увеличивать персонал, который работает в риск-менеджменте. И затраты на риск-менеджмент тоже. Поэтому может быть такое, что затраты на страхование увеличатся, коэффициенты при размещении будут выше, хотя я надеюсь, что этого не случится.

Кардинальных революций не будет точно, как и совсем новой модели. Действительно, сейчас есть очень хорошие возможности у маленьких бутиков — по крайней мере на первое время. Но Morgan Stanley, Goldman Sachs и другие по-старому будут контролировать IPO. Те банки, крупные гиганты, которые работали на большинство российских IPO, останутся без изменений. Ну, может, кроме Lehman Brothers, но они для российских компаний делали только M&A.

3. Кризис 1998 года

Если бы мы делали рейтинг для России, то этот кризис был бы на первом месте. Прошло очень много времени, сейчас это все не так свежо в памяти, но для российского бизнеса он был очень болезненным. Сейчас кого ни спроси — все поставят на первое место текущий кризис. Но это больше психология, потому что мы наблюдаем его прямо сейчас, все происходит на наших глазах.

4. Дефолт в Аргентине в 2001 году

Я упомянул квартиру в Аргентине. Почему мы ее купили? Цены были очень доступные — там был большой-большой кризис в 2001 году. Огромная девальвация, и если брать критерием масштаб девальвации, то этот кризис, несомненно, на третьем месте. Это был кризис национальной валюты Аргентины, песо.

5. Кризис хедж-фонда LTCM в США в 1998 году

Более локальный американский кризис LTCM. Long-Term Capital Management управлял крупным хедж-фондом, который лопнул в 1998 году. Его активы составляли более $120 млрд долларов, у него была отличная репутация. В конце августа 1998 года он потерял 50% стоимости своих капитальных инвестиций. Многие банки и пенсионные фонды инвестировали в LTCM, и они обанкротились. Кризис LTCM был связан с невыплатой по ГКО в России. Тогда, чтобы спасти банковскую систему, ФРС убедила банки инвестировать в LTCM.

6. Банкротство Enron в США в 2001 году

То, что случилось с Enron, тоже кризис. Его можно назвать кризисом доверия. Последствия были огромные — в 2002 году был принят закон Сарбанеса-Оксли, который ужесточил требования к финансовой отчетности.

Банкротство Enron в 2001 году, Parmalat в 2003-м, Ahold в Голландии — это все одна проблема. И была еще английская версия Parmalat. И везде причина одна и та же — это проблема прозрачности компании. Эти события привели к тому, что многие авторитетные люди стали говорить об ухудшении статуса Нью-Йорка как центра капитала.

Кризис привел к принятию жестоких мер, которые, в свою очередь, немножко снижали преимущества американской финансовой системы. Например, я начал работать на LSE с российскими компаниями в 2003 году. И были примеры, когда компании не смогли «жить» в Америке, закон Сарбанеса-Оксли был для них слишком тяжелой ношей, и они выбрали нас.

7. Кризис «доткомов» 2000-2002 гг.

Эти события происходили в то же время, что и Enron. Тогда в Америке закрылось множество компаний, бизнес которых был связан с Internet. Это был действительно лопнувший пузырь, он повлиял на экономику в целом.

Надо сказать, что после этих событий я стал немножко больше трусливым — почти как пенсионер. Не хотел доверять, не хотел вкладывать деньги.

То же самое было с немецкими Numark. Это был очень динамичный рынок. Все покупали акции Numark. Когда этот пузырь лопнул, немецкие инвесторы, которые и так были консервативны, стали еще более осторожными. Можно сказать, что это был большой кризис для культуры акционеров в Германии.

Как говорят на фондовых рынках, есть две важные вещи, два фактора: Fear and Greed — Страх и Алчность. Алчность тогда и сыграла свою роль. Было изобилие чат-румов, всяких инвестбанковских исследований, в которых писалось что-то, что влияло на желание частных акционеров покупать их акции. И это привело к созданию такого пузыря.

8. Скандал с участием Citigroup в Германии в 2004 году

В Германии был большой биржевой скандал, связанный с рынком фьючерсов.

Были завышены цены фьючерсных контрактов на еврооблигации, сразу же выросли котировки евробондов, потом трейдеры Citigroup сбросили облигации ЕС, а затем их выкупили. Потом были долгие судебные разбирательства против Citigroup.

А вообще я стараюсь как можно быстрее забыть о кризисах.

Для Аргентины дефолт 2001 года означал слом привычных стандартов жизни: страна в одночасье переместилась из «почти что первого» мира в третий. Полномасштабный социальный кризис не обошелся без человеческих жертв

Аналитик Enron Линн Брюэр (Lynn Brewer) одной из первых донесла властям о мошенничестве своей компании. Сегодня она читает лекции студентам о том, как поступить, когда донос на работодателя становится единственным выходом

Фото: Kosuke Koiwai/dailynebraskan.com

Из-за банкротства Enron в 2001 году свои 8 тыс долларов пенсионных накоплений потеряла даже теща Джорджа Буша - Джанет Велч (Jenna Welch). На фото - слева

Экс-глава компании Enron Кеннет Лэй (Kenneth Lay) умер от сердечного приступа в ожидании приговора. На похоронах присутствовал Джордж Буш-старший, а проводивший богослужение священник сравнил Лэя с Мартином Л. Кингом и Христом (!)

Формула Меткалфа (Robert Metcalfe, слева), согласно которой полезность любой сети прямо пропорциональна квадрату численности ее пользователей, считается чуть ли не главной причиной возникновения пузыря новой интернет-экономики

Крупнейшему инвестиционному банкиру Фрэнку Куаттроне (Frank Quattrone) было предъявлено обвинение в том, что он руководил огромных масштабов тайной манипуляцией IPO интернет-компаний, следствием чего стал крах доткомов

В 2003 году генеральный директор Citigroup Чарльз Принс (Charles Prince) пообещал покончить с нечестным трейдингом. В 2004 году его трейдеры немного подзаработали, продав за 2 минуты долговых облигаций немецкого правительства на 11 млрд евро

Георгий Вербицкий (George Verbitsky) недавно опубликовал любопытную табличку в напоминание о крахе пузыря доткомов 2000 года

Да, такие вещи надо знать, помнить о них, и понимать, что все это запросто может повториться.

А вот выводы из этой таблички можно сделать очень разные. В зависимости от глубины нюансов, которые вы способны различать.

На мой взгляд, сделать из этой таблички вывод только о рискованности buy&hold – это уж слишком примитивно.

О пользе диверсификации – уже лучше. Просадки держателей широких индексов были намного ниже.

О пользе сбалансированного портфеля – еще лучше. Держатели портфелей, сбалансированных по классам активов, могли отделаться легким испугом или даже заработать (например, если портфель содержал долю в драгметаллах).

О желательности учета хотя бы простых показателей фундаментального анализа – еще лучше. Подобных изменений вполне можно было ожидать. И многие их ожидали.

Но в любом случае, как напоминание, табличка полезна. Кто не знает истории, и не извлекает из нее уроков, тот рискует повторить ее вновь.

Ближайшие вебинары и мероприятия:
03 - 07 декабря (пн - пт) - Сергей Спирин, "Инвестиционный портфель - Часть 1. Структура портфеля или Стратегия"
15 декабря (вс) - Конференция

Десять лет назад, 10 марта 2000 года, начался крах IT-сектора, который остался в истории под названием «кризис доткомов». В этот день индекс американского рынка, специализирующийся на акциях высокотехнологичных компаний, NASDAQ добрался до своего исторического максимума — отметки 5132,52 пункта, удвоив показатели годичной давности, причем всего за два месяца подъем составил 1000 пунктов. После этого началось резкое падение. Всего за пять дней индекс вернулся на значение 4580 пунктов и спад продолжился. Уже через год значения этого индекса колебались около отметки в 1500, а к концу 2002 году вообще приблизились ко дну — 1100. Сейчас эта отметка колеблется на уровне около 2500 пунктов.

«IT-пузырь» начал образовываться в конце 90-х в результате взлёта акций интернет-компаний. Желание отхватить кусок инвестиционного пирога толкало бизнесменов на образование всё большего и большего количества новых интернет-компаний и переориентировки старых компаний на интернет-бизнес. Слово «интернет» магическим образом взвинчивало цены на акции, капитализации сетевых гигантов вроде ! или AOL, били все рекорды — например, рыночная стоимость впоследствии обанкротившейся Nortel Networks превышала на тот момент $180 млрд. Аналитики были уверены, что NASDAQ «пробьет» планку в 6000 пунктов, и активно советовали вкладываться в растущие высокотехнологические компании.

«Если вы проницательный трейдер, то в вашем портфеле должны присутствовать высокотехнологичные акции, символизирующие новую экономику», — утверждалось в начале статьи, выпущенной аналитиками инвестфонда Prudential Securities за пару дней до начала обвала.

На самом же деле эти новые бизнес-модели оказались неэффективными, большие кредиты тратились в основном на рекламу и привлечение новых инвесторов. Это привело к обвальному падению индекса NASDAQ, а также цен на серверные компьютеры. Большинство IT-компаний обанкротились, были ликвидированы или проданы. По состоянию на конец ноября 2001-го, цены на акции , Sun Microsystems, BEA Systems упали соответственно более чем на 62, 70 и 78% по сравнению с показателем до обвала. Несколько руководителей компаний были осуждены за мошенничество и растрату денег акционеров.

Впрочем, Тим Лейстер из Университета Вирджинии, и Брент Голдфарб из Мерилендского университета в своём исследовании, посвященном буму доткомов, подсчитали количество компаний, успешно переживших кризис, и пришли к выводу, что жертв было меньше, чем принято считать. «Люди обычно представляют, что кризис 2001 года убил 90% доткомов, но на деле из случайной выборки компаний, получивших венчурные инвестиции в 1999 году, около половины оставались в бизнесе и пять лет спустя», — рассказывают ученые.

Спустя десять лет аналитики считают, что

«кризис доткомов» стал «одной из репетиций» мирового финансового кризиса.

«Природа всех кризисов в принципе одна — переоцененность определенного актива», — говорит начальник аналитического департамента ИК «Грандис Капитал» Денис . Но если кризис доткомов обрушил только высокотехнологичный сектор и почти не коснулся фундаментальных основ мировой экономики, то ипотечный кризис затронул один из столпов современной экономики — финансовую систему, что сделало его всемирным.

Исключить повторение таких «пузырей» и в будущем нельзя, делает вывод старший аналитик ИФ «Олма» .

«Выводов сделано не было, как показывает история, и нет гарантий относительно того, что они не будут повторяться»,

— соглашается Барабанов. И никакие ограничения тут не помогут, считает аналитик.

Пока сложно предполагать, где лопнет следующий пузырь. Возможно, это опять будут доткомы. Опасность аналитики ищут в социальных сетях, таких как Facebook, MySpace, Twitter, Vkontakte. Они из-за огромной аудитории очень привлекательны для инвесторов, например, по данным аналитического сайта comScore, в октябре 2009 года аудитория Facebook превышала 430 млн пользователей по всему миру, MySpace — 120 млн, а Twitter — более 50 млн. Как и в ситуации с доткомами, владельцы пока не понимают, как заработать на социальных сетях. Пока крупные интернет-проекты работают «в убыток». Так, по данным comScore, расходы на поддержание работы YouTube в 2009 году составили $740 млн, и это в два раза больше, чем порталу удалось заработать за этот период. Надежда возлагается на растущие доходы от рекламы. Так, если в 2007 году, по оценкам аналитической компании eMarketer, рекламный рынок социальных сетей достиг отметки в $1,225 млрд, по прогнозам, к 2011 году объём этого рынка должен вырасти до $3,8 млрд.

В современных условиях новый «кризис доткомов» будет опаснее предыдущего. «Глубокая специализация современного бизнеса приводит к зависимости от множества поставщиков и потребителей. Проблемы у одной из компаний в этой цепи могут разрушить весь бизнес», — считает директор по развитию группы компаний Hosting Community Алексей Степутенков.