Миронов Николай Михайлович – Персоны – Перебежчик. О центре Центра экономических и политических реформ иностранный агент

Центр экономических и политических реформ (ЦЭПР) образован в 2015 году как площадка для совместной разработки программы реформ, необходимых России сегодня. К участию в работе ЦЭПР привлекаются эксперты из разных областей – экономисты, социологи, политологи, специалисты в определённых сферах (социальная политика, развитие ЖКХ, демография и т.д.), а также представители общественности.

Руководитель ЦЭПР

Миронов Николай Михайлович – общественный деятель, политолог.

Родился в 1978 году в Ленинграде в семье сотрудников Ленинградского политехнического института им. М.И. Калинина (нынешний СПбПУ). Отец – кандидат физико-математических наук, мать – заведующая лабораторией одного из факультетов института.

В 2000 году окончил Санкт-Петербургский государственный университет (исторический факультет), в 2005 году – Санкт-Петербургский юридический институт Генеральной прокуратуры РФ. Дважды был победителем Всероссийского конкурса ЦИК на лучшую научную работу в области избирательного права.

Работал в Законодательном Собрании Санкт-Петербурга (2001-2003 гг.), Избирательной комиссии Ленинградской области (до 2004 года), также в 2001-2003 гг. работал учителем в школе.

Переехал в Москву на работу в ЦИК РФ, где работал до 2006 года. Затем работал в Общероссийском Конгрессе муниципальных образований, во Всероссийском совете местного самоуправления (до 2012 года). В 2012-2013 гг. был управляющим директором по региональной политике в Российском союзе промышленников и предпринимателей. С 2015 года является руководителем Центра экономических и политических реформ.

В 2016-2017 гг. совместно с аппаратом полномочного представителя Президента Российской Федерации в Южном федеральном округе обеспечил погашение долгов по зарплате шахтерам города Гуково Ростовской области.

С 2007 года участвовал в политических и социальных исследованиях. В частности, участвовал в исследовательских проектах в Аргентине, Бразилии, Мексике и странах Европы, а также в миссиях международного наблюдения за выборами в Аргентине и на Украине.

С 2017 года работает над проектом социально-экономического развития Иркутской области. Является автором Государственного плана социально-экономического развития Иркутской области на 2019-2023 гг.

Цели ЦЭПР:

• разработка и проведение реформ, способствующих выходу страны из кризиса;
• построение политической и экономической системы, которая станет локомотивом для развития, укрепления государства, усиления его конкурентоспособности на мировом рынке и повышения благосостояния населения;
• оказание практической общественной правовой и иной помощи общественным движениям, трудовым коллективам и отдельным гражданам, чьи социальные и иные права были нарушены.

Чтобы добиться этого, ЦЭПР:

• объединяет общественность и экспертов, организует дискуссии по актуальным проблемам;
• привлекает новые лица для обновления политических и общественных структур;
• готовит законопроекты и общественные инициативы;
• проводит исследования и занимается аналитической работой;
• способствует распространению информации о необходимых для России реформах на федеральном уровне и в регионах.

В Кремле прокомментировали недавний отчет Центра экономических и политических реформ, эксперты которого пришли к выводу о росте числа протестных акций в России.

По словам пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, рост протестной активности в стране связан с предстоящими в марте президентскими выборами. «Я, к сожалению, не знаком детально с этим отчетом, этой информацией. В целом, безусловно, речь идет о предвыборном годе.

Вы знаете, что через пять месяцев у нас в стране состоятся президентские выборы, в любой стране мира происходит рост социальной активности в целом»,

— сообщил Песков.

Официальный представитель Кремля подчеркнул, что параллельно в России наблюдается и другая тенденция: рост количества акций в поддержку российского президента и количества заявлений от граждан, которые болезненно реагируют на те или иные события. «Это естественная активизация, которая сопровождает каждый раз предвыборный период», — повторил пресс-секретарь Путина.

7 ноября Центр экономических и политических реформ обнародовал доклад, авторы которого указывают на рост количества социальных и политических протестов в России почти на две трети по сравнению с началом 2017 года.

В отчете ЦЭПР под названием «Протестная активность россиян в III квартале 2017 года» говорится, что в первом квартале было зафиксировано 284 протестные акции, во втором — 378, а в третьем — 445. Эксперты ЦЭПРа делят протесты на политические, социально-экономические и трудовые. В третьем квартале, как и в двух предыдущих, больше всего было социально-экономических протестов — 312. Следом идут политические выступления — 106 акций протеста за третий квартал.

Самыми протестными регионами эксперты называют Ростовскую область, Краснодарский край, Свердловскую и Новосибирскую области, а также Москву.

Авторы исследования подчеркивают, что за последние полгода произошло нарастание объемов и расширение географии протестов. При этом специалисты ЦЭПР отмечают, что в большинстве регионов власти так и не смогли решить проблемы, которые вызвали протесты.

Центр экономических и политических реформ регулярно публикует подобные доклады по протестной активности в России, а также обозревает трудовые конфликты на российских предприятиях — ЦЭПР рассматривает случаи задержек, невыплат и снижений заработных плат, массовых сокращений работников.

Доклад о росте протестной активности в стране был опубликован после проведения в Москве, Санкт-Петербурге и ряде других российских городов несогласованных акций 5 ноября. О планах проведения акций протеста в городах России сообщила запрещенная в РФ организация «Артподготовка», созданная Вячеславом ым, который называет себя «революционером». При этом сам Мальцев в момент проведения незаконных митингов находился не в России, а за рубежом. К участию в петербургской акции протеста призывала группа «Завтра» на своем телеграм-канале. Организаторы говорили о намерении «вместе выйти и вынести этот режим». Предположительно, этот ресурс контролируется «Артподготовкой».

По данным правозащитного медиа-проекта «ОВД Инфо», в общей сложности по России 5 ноября были задержаны 380 участников несогласованных акций. Полицейские докладывали об изъятии у протестующих «запрещенных средств»: травматического оружия, ножей, а также средств индивидуальной защиты — противогазов и шлемов. Также сообщалось об изъятии у некоторых московских «революционеров» ингредиентов для горючей смеси и готовых «коктейлей Молотова». По словам очевидцев, правоохранители задерживали преимущественно тех, кто «активнее всех себя ведет», а также молодых людей до 25 лет с рюкзаками.

Задержания участников несанкционированных мероприятий прошли также в Красноярске, Краснодаре и Санкт-Петербурге у Смольного. Среди задержанных в Северной столице был мужчина с топором и противогазом. В отношении задержанных могут завести дела по ст. 30 и ч. 2 ст. 205 Уголовного кодекса России (терроризм). Однако пока не вменяют участникам несогласованных акций обвинений по каким-либо статьям, помимо нарушения общественного порядка.

Повторение финансового кризиса 1998 года сегодня невозможно, с тех пор российская экономика стала заметно устойчивее к внешним шокам. С таким заявлением сегодня, 16 августа, выступил Банк России. Однако столь оптимистичной оценки придерживаются далеко не все. Почему россияне продолжают беднеть и когда нам ждать дефолта — в интервью «URA.Ru» руководителя Центра экономических и политических реформ Николая Миронова

— Николай, Банк России сегодня, как мог, успокаивал россиян, но все сразу заговорили: «Раз успокаивают — значит, быть дефолту». Так ждать нам очередных финансовых потрясений или нет?

— Все угрозы, которые были, остаются. Пожалуй, они действительно другие, нежели были в 1998 году, экономика тогда была более уязвимой. Но простое сравнение отнюдь не говорит об отсутствии рисков. Это ведь не черно-белая картинка: дескать, там все черное, а сейчас — белое. Мы сейчас живем за счет резервов, но они истощены, их остается не так и много…

— То есть говорить о том, что острая фаза кризиса пройдена, что все стабилизировалось, не стоит?

— Проблемы с экономикой будут продолжаться. Нефтяная конъюнктура, на которую сейчас только и можно уповать, неблагоприятна. Прогнозов, что нефть вырастет до отметки 70-80 долларов за баррель, нет. А для того, чтобы нашу экономику вытащить, рост цен на нефть должен быть значительным. Никаких политических решений, которые привели бы к появлению в экономике дополнительных ресурсов, принято не было. Таковым, например, могло быть импортозамещение. Мы продолжаем жить по старой модели, проедая ресурсы, видимо, надеясь, что в ближайшее время ситуация изменится в лучшую сторону, в нашу пользу. Но надежда отнюдь не лучший способ управления.

— То есть ничего не поменялось? А на чем построена старая модель?

— Абсолютно ничего не поменялось и не меняется. Модель построена на основе того, что мы продаем за рубеж природные ресурсы, за счет этих ресурсов финансируем государственные расходы и откладываем излишки. Те излишки, которые мы отложили, и являются сегодня нашим резервами.

— Никаких технологий у нас так и не появилось?

— Мало того что не появилось! У нас еще и разваливается инфраструктура для создания этих технологий. Научные учреждения распродаются как объекты недвижимости, а ученые получают мизерную зарплату. Россия создает что-то в оборонном комплексе. Но оборонка не даст экономике рывка. Да этого и мало!

— Вы сказали об импортозамещении. Николай, почему с ним у нас как-то не складывается?

— Потому что в правительстве и руководстве госкорпораций очень сильное сырьевое лобби. Оно просто не позволяет перераспределить ресурсы. Для того, чтобы профинансировать экономику, я имею в виду несырьевой сектор, надо взять откуда-то деньги. Откуда? Их можно перераспределить из сырьевого сектора. Иначе выстроить налоговую систему, больше брать у корпораций, меньше оставляя им, ввести прогрессивную шкалу налогообложения — она, кстати, работает во многих странах мира, особенно где есть сверхдоходы. Эту шкалу не коммунисты придумали. Потому что когда руководитель госкорпорации получает несколько миллионов в день, а учитель — 14 тысяч рублей в месяц, это ненормально. Руководитель корпорации должен платить больше налогов, значительно больше! На самом деле никто не планирует заниматься реально импортозамещеннем, разве что на словах.

— Неужели никаких результатов нет?

— Больше появилось сыра отечественного. Получили преференции некоторые предприятия. Но этого мало. Я не вижу отечественных автомобилей, например. Просто очень часто сейчас стали использоваться серые схемы — закупаем тот же самый западный продукт, только перепроданный. Соответственно, он становится для нас дороже. Многие задают вопрос сейчас: почему отечественное мясо и рыба сейчас подорожали чуть ли не в два раза? Такое вот импортозамещение.

— Кстати, а почему цены сегодня продолжают расти? Курс доллара вроде стабилизировался…

— Производители просто не сразу могли поднять цены. У нас практически во всех производствах присутствует импортная составляющая — например, в виде технологий, сырья, оборудования. Поэтому, когда доллар взлетел, у производителей прибыль стала сокращаться, им приходилось больше тратить. Плюс у нас очень высокие цены на топливо. В итоге рост цен шел постепенно. Такой отложенный механизм нужен для того, чтобы люди не впали в болезненный шок. Думаю, такие договоренности были на уровне правительства.

— На этом фоне наблюдается и очевидное снижение доходов населения. Что будет дальше?

— Обнищание людей будет продолжаться. Цены растут, а зарплаты — нет. Средняя зарплата по стране — 30 тысяч рублей. Эта цифра держится уже много лет. В некоторых регионах еще меньше. Средняя пенсия по стране — 12 тысяч. А во многих регионах она еще меньше. Пенсия размером 6-8 тысяч рублей — это не миф, а реальность.

— И всех все устраивает?

— Привыкнуть к такому на самом деле нельзя. Да, революционных настроений пока нет, но недовольство в стране очень серьезное. Просто пока еще оно не приняло политического характера. Хотя это вопрос времени. Недовольство будет продолжать расти, это неизбежно. Политика, как правило, всегда идет в связке с социально-экономическими вопросами. Если брать иерархию проблем, которые волнуют граждан, то, согласно всем соцопросам, на первом месте идет рост цен, качество и доступность медицины, услуги ЖКХ. Это основные болевые точки.

— Но дефолта завтра не будет?

— То, что дефолт случится, скажем, 17 августа 2016 года, маловероятно. Может быть, мы даже дотянем до 17 августа 2017 года. У нас еще есть некоторые возможности для существования. Но дефолт вполне реален. Он случится, но позже. Риски сохраняются, дефолт ведь нельзя отменить. Если страна не может выполнять социальные обязательства, то что тут можно сделать? У нас уже произошла девальвация, которая привела к определенным социальным последствиям, в крупных городах эти последствия менее выражены, в регионах более ощутимы. Еще одна девальвация — и дефолт готов. В чем разница?

5 мая 2016 года Центр экономических и политических реформ (ЦЭПР) опубликовал доклад, посвященный антиэкстремистскому законодательству в России и его правоприменительной практике. Он был подготовлен в значительной части на основе материалов и оценок центра "Сова", поэтому мы в целом согласны с его выводами.

Авторы доклада отмечают, что само понятие "экстремизм" не имеет общепринятой трактовки на международном уровне, но, по их мнению, в основу российской трактовки положена Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, делающая акцент на направленности экстремистских действий на насильственную смену политического режима. Тем не менее, определение экстремизма федеральным законом "О противодействии экстремистской деятельности" эклектично, отмечают в ЦЭПР: "как экстремизм можно квалифицировать и проявления радикальных националистических или религиозных идеологий, и государственный переворот, и сепаратизм, и насильственное воспрепятствование проведению выборов, и насильственное воспрепятствование деятельности госорганов, а также публичный призыв, подготовку, финансирование всего вышесказанного ". В результате "под понятие экстремизма по факту не так сложно «подвести» в том числе деятельность политической оппозиции всех возможных идеологических ориентаций ", что дает властям "потенциальный инструмент для использования антиэкстремистского законодательства в том числе и для борьбы с проявлениями политического недовольства ", полагают эксперты.

В докладе ЦЭПР анализируется содержание антиэкстремистских статей КоАП 20.3 (пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики) и 20.29 (производство и распространение экстремистских материалов). Авторы отмечают, что трактовка понятия нацистской символики и сходной с ней до степени смешения осуществляется на усмотрение суда, при этом законодательство не учитывает, демонстрируется ли такая символика в целях пропаганды. Эксперты также акцентируют внимание читателя на том, что граждане, привлеченные к ответственности по статье 20.3 два раза и более, не могут становиться организаторами публичных мероприятий, а во время срока действия наказания по статьям 20.3 и 20.29 они не могут избираться в Госдуму. В докладе приводятся недавние яркие примеры применения этих статей КоАП.

ЦЭПР также дает обзор антиэкстремистских статей УК с учетом постановления пленума Верховного суда от 28.06.2011 г. Относительно статьи 280.1 о публичных призывах к сепаратизму авторы доклада замечают, что есть точка зрения, что она фактически дублирует более общую уголовно-правовую норму, содержащуюся в статье 280 УК. С 2011 по 2015 год число осужденных за год по статьям 282, 282.1, 282.2 и 282.3 выросло со 137 до 414, главным образом - по ч. 1 ст. 282 УК (в 2011 году – 82, в 2015 году – уже 369), гласит доклад. Количество осужденных по статье 280, а также новой статье 280.1 за этот период возросло с 12 до 69 человек. В качестве наиболее резонансных случаев применения антиэкстремистских статей УК авторы доклада упоминают дела Александра Белова (Поткина), Дмитрия Демушкина, Антона Носика, Натальи Шариной, Сергея Троицкого (Паука), Максима Марцинкевича (Тесака), Павла Шехтмана, Бориса Стомахина и Константина Крылова.

Отдельная часть доклада посвящена обзору "тематических направлений " применения антиэкстремистского законодательства. Во-первых, это оно используется против националистического движения и религиозных организаций и деятелей (главным образом, радикальных исламистов), считают в ЦЭПР. Во-вторых, "в последние два года выделяется еще одна группа, против которой часто используется антиэкстремистское законодательство – проукраинские активисты, а также в целом активные противники российской политики в отношении Крыма и Украины ", полагают авторы доклада. В пример они приводят дела Рафиса Кашапова, Дарьи Полюдовой, Александра Бывшева, Антона Подчасова, Андрея Марченко, Константина Жаринова, Мустафы Ягъяева, Андрея Бубеева, Рефата Чубарова, Екатерины Вологжениновой, а также Владимира Подрезова. Заметили в ЦЭПР и "повышенное внимание к вопросам территориальной целостности страны " (дела по ст. 280.1 УК в отношении Владимира Заваркина и Алексея Морошкина, а также дело о флаге Германии над гаражом ФСБ). Наконец, со ссылкой на "Сову" в докладе говорится о применении антиэкстремистского законодательства в отношении религиозных организаций и верующих (Свидетели Иеговы, исламские движения, Фалуньгун, РПАЦ), а также атеистов.

Эксперты ЦЭПР приводят данные судебного департамента при Верховном суде о том, что по уголовным преступлениям против основ конституционного строя и безопасности государства были осуждены 525 лиц, причем более половины – в возрасте до 25 лет, преимущественно мужчины. Авторы доклада обращают внимание на то, что, согласно данным "Совы" в последние несколько лет количество людей, приговоренных к реальному лишению свободы за ненасильственные преступления экстремистского характера, значительно . В ЦЭПР выделяют среди них несколько групп: националистов, "стихийных/случайных националистов ", исламистов и проукраинских активистов.

В заключение авторы доклада повторяют, что нынешнее законодательство позволяет трактовать экстремизм как публичное несогласие с политическим курсом и даже пропаганду антифашизма. Большое число административных дел по статьям 20.3 и 20.29 в ЦЭПР объясняют "палочной системой" правоохранительных органов, но отмечают возможность использования этого инструмента для отстранения граждан от политической активности. В докладе отмечается также, что последние годы показали, что антиэкстремистское законодательство может использоваться не только против националистов и радикальных исламистов, но и против ненационалистической политической оппозиции. Констатируя рост числа осужденных за преступления экстремистской направленности, авторы доклада поднимают вопрос о целесообразности существования таких статей как 280.1 и 354.1 УК (реабилитация нацизма), которые дублируют иные нормы. При этом общественная опасность деяний при рассмотрении дел экстремистской тематики часто бывает переоцененной, критерии квалификации деяний по той или иной статье нередко неясны, а изменение правоприменительной практики зачастую следует за изменением политической конъюнктуры. Таким образом, предупреждают в ЦЭПР, экстремистами могут быть признаны "любые несогласные с политическим курсом вследствие широты трактовок, которая в настоящее время допускается законодательством ".

Больше всего протестов эксперты зафиксировали в Ростовской области, Краснодарском крае, Свердловской и Новосибирской областях, а также в Москве. С тем, что за последние полгода произошло нарастание объемов и расширение географии протестов, согласен Николай Петров, автор социально-экономической и политической напряженности регионов от Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина. «Это связано с социально-экономической ситуацией, которая совсем не благополучно воспринимается рядовыми гражданами, — сказал Петров РБК. — На уровне отдельных предприятий, целых секторов хозяйства, целых городов ситуация неблагоприятная». По мнению эксперта, рост числа протестов, особенно социально-экономических, связан с нехваткой финансовых ресурсов в регионах.

В большинстве регионов власти так и не смогли решить проблемы, вызвавшие протесты, констатировали эксперты. Это и привело к росту числа протестных акций. «Растут почти все протесты, связанные с социальной сферой, уровнем жизни, нарушениями трудовых прав, — сказал РБК глава ЦЭПРа Николай Миронов. — Главная причина — экономический кризис». Также рост числа недовольных связан с неспособностью властей разрешать социальные конфликты в кризисное время, считает эксперт.

Трудовые конфликты

Авторы доклада особо выделяют трудовые протесты. По их информации, рост их числа связан в первую очередь с задержками и невыплатами заработной платы. К 1 октября суммарная задолженность по заработной плате в России составила 3,38 млрд руб., приводят они официальные данные Росстата . Количество задержек зарплат в третьем квартале (на 447 предприятиях) в три раза превысило их число в первом квартале (147 предприятий) и более чем в два — во втором (196 предприятий).

Сотрудники «Кингкоула» на забастовке с требованием выплатить долги по зарплате. 2016 год (Фото: Федор Ларин / ТАСС)

Региональные власти не научились реагировать на трудовые протесты, говорится в докладе. Поэтому обострение конфликта «по-прежнему остается едва ли не единственным действенным способом отстаивания своих прав со стороны работников», считают его авторы. В качестве примера таких конфликтов эксперты привели ситуацию с предприятием ГК «Кингкоул» в Ростовской области, где долг по зарплатам местным шахтерам более 300 млн руб. и где с 2016 года продолжаются забастовки. Также вплоть до сентября продолжались протесты работников Дарасунского рудника в Забайкалье, однако там власти зарплаты шахтерам вскоре после начала голодовки, отмечается в докладе.

В отдельных случаях власть разрешает конфликты конструктивно, добавляют эксперты. Так, на предприятии ООО «ЖДК Энергоресурс» в Амурской области администрации города Тында и областному правительству удалось добиться отмены приказа руководства компании о переводе сотрудников на неполный рабочий день.

Политолог Петров не согласен с тем, что власти в целом неадекватно реагируют на протесты. «Власти делают многое для решения этих конфликтов, и часто успешно», — сказал он. По его мнению, хотя число протестов и растет, но это рост «не взрывной, а постепенный» и пока конфликты «не на том уровне находятся, когда они могли бы представлять серьезную угрозу социальной стабильности». «Граждане привыкают к протестам постепенно, и в этом тактика правительства и заключается», — отметил он. Количество протестов в будущем будет расти, считает эксперт, но и тогда они, вероятнее всего, не выйдут из-под контроля.

В целом социально-экономические и трудовые протесты в России редко происходят под политическими лозунгами, выяснили авторы доклада. Это происходит только в тех случаях, когда социальные конфликты переходят в хронические, что приводит «к появлению осознанных сугубо политических лозунгов». Протесты, как и раньше, остаются в основном локальными, хотя в некоторых регионах и появились единые центры межрегиональной координации протестных действий, например у дальнобойщиков и дольщиков, сообщается в докладе.

Помимо прочего, увеличение числа протестов объясняется нехваткой «дееспособных политических партий, общественных организаций, профсоюзов». Помочь разрешению конфликтов могли бы муниципальные депутаты, профсоюзы и правозащитники, считают эксперты ЦЭПРа.